Узы единства
Запись размышлений Луиджи Джуссани во время паломничества в Лурд в 1992 году по случаю десятой годовщины Братства «Общения и освобождения».«Ангел Господень возвестил Марии». Ангел Господень возвещает Христа нашей жизни, а иначе мы бы Его не познали. «Мы, познав через ангельское приветствие воплощение Христа, Сына Твоего…» Кто этот ангел? По благовестию какого ангела я узнал, что Бог стал человеком? Ангел, вестник, тот, кто несет весть, — это вся традиция христианского общения, которая сгустилась, проявилась в мимолетности нашей компании.
В Гефсиманском саду
Тайна нашей компании образом своим имеет борение Иисуса в Гефсиманском саду. Слово борение указывает на страдание, исполненное борьбы: «Как будто на разбойника, — говорит Иисус тем, кто арестовывал Его, — вышли вы с мечами и кольями взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня» (Мф. 26:55). Почему же преследуют Христа? Об этом говорит Пеги в «Мистерии о милосердной любви Жанны Д’Арк»: Христа терпели (даже в том, что не соответствовало общепринятому менталитету) до того дня, когда стала очевидной цель, ради которой Он жил, «до того дня, когда Он начал Свое служение». Что это было за служение? Спасение мира. Спасти — значит сделать достойным жизни.Нежность Бога
«Мария, — говорил Иоанн Павел II, — есть ответ Бога человеку». Мария — ответ, данный в истории, ответ на тот факт, что наша природа — желание счастья, наша жизнь — желание истины. Мария зачала во чреве тайну Бога, Который воплотился, вочеловечился, чтобы жить, как живут все люди, и окончить жизнь, как оканчивают ее все: смертью. Воплощаясь в Марии, Бог говорит: «Я осуществлю твое желание счастья; твое желание истины, справедливости и полноты осуществится. Ради этого Я сделаюсь твоим спутником».Господь, став человеком во чреве Богородицы, придя в мир, чтобы спасти мир, подчеркивает, что изначальное отношение Тайны с ее творением, в каких бы условиях ни разворачивалась жизнь, — это нежность. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). Нет большей жертвы, чем отдать жизнь ради дела другого, а другой в этом случае — каждый из нас как свершение собственной судьбы.
Нежность Бога несет в себе весть о положительности всех вещей: «У вас… и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10:30).
Эхо нежности
Нежность — отношение Тайны с творением, которому она дает начало. Мы же должны быть вестниками этой нежности. И мы будем ими в той мере, в какой нежность эта станет эхом звучать и в нас, в какой мы станем подражать ей.Что может формировать компанию, как наша, притязающую на распространение великой вести о Боге, ставшем человеком, если не отзвук, не подражание нежности, с которой Бог сотворил мир, чтобы сделаться его спутником?
Так нам становится понятно, почему Иисус в высший момент Своего борения в Гефсиманском саду превыше всего желал, чтобы ученики были рядом. Он желал лишь их компании, и не получил ее.
Драма и свобода, печаль и предательство
Отношение нежности Бога к человеку драматично, поскольку оно должно пройти через человеческую свободу. Драму пережила Мария, когда ответила fiat; драма пронизала Самого Иисуса, когда плоть Его содрогнулась перед очевидностью близкой смерти: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша си; впрочем не как Я хочу, но как Ты!» (Мф. 26:39). Вот где проблема: часто наша компания не говорит fiat, не говорит «да будет воля Твоя». И тогда наша свобода превращается в уныние, в печаль и усталость от самих себя и от нашей задачи в мире, в усыпляющую нас смертную скуку, уводящую от обязательств и ответственности и однажды неизбежно превращающуюся в предательство (как когда бежали ученики).Власть мира
Почему так происходит? Откуда эта усталость от жизни, чрезвычайно похожая на окончательное предательство, в котором вместо любви к истине преобладают тщеславие, впечатления, непосредственные реакции и инстинктивные мнения? Все это рождается не от нас; оно становится нашим — это правда, но рождается не от нас, а от порочности, от лукавства, от нелюбви к нашей жизни, от власти мира, от желания мирской власти использовать нашу жизнь, а не служить ей, превратить нас в безмолвных подмастерьев в ее проектах.Для мира Христос — помеха; человека Христа могут даже почитать, но мир стремится лишить Его влияния, помешать людям смотреть на Него, убеждаться в Нем, проникаться Его несравненной нежностью, следовать за Ним. Пока мы, подобно всем остальным, исполняем указания власти и говорим: «Слушаюсь!» — нас хвалят как «открытых» христиан, не причиняющих неудобств. Однако, стоит нам проронить четкие слова: «Верую в Иисуса Христа, воплощенного Бога, умершего и воскресшего ради спасения человека», — мир отвечает: «Человека спасает его собственная сила!» Нет большей лжи, чем эта!
Именно в этот момент наша компания раскалывается и перестает быть тем, чем она быть призвана: живым знаком добра, истинной и всеобъемлющей власти, действующей, чтобы через любые внешние проявления, в том числе и «плохие», привести к жизни. «Я есмь путь и истина [воскресение] и жизнь» (Ин. 14:6). Мы вместе, чтобы громко провозглашать миру эту весть, вот наша высшая задача.
Первый враг
Итак, первый враг Христа, восстающий против Него, — мы сами; ближайшее из предательств — наше. «Не враг меня поносит — я стерпел бы… но ты, человек мне близкий, мой товарищ и друг! Мы друг в друге души не чаяли…» (Пс. 54:13–15. Современный русский перевод РБО).Нежность Бога творит нашу компанию, место, где чужие друг другу люди принимают друг друга, любят друг друга, жертвуют своими силами ради незнакомцев. И эта компания — пример для всего мира и пророчество о благе, ожидающем нас в конце, — распадается: каждый бежит по дороге своего страха, который прикрывает своим интеллектуальным мнением, инстинктивным отвращением, скептическим «это невозможно».
Узы единства
Спасение от нашей разрозненности, уверенность перед лицом угрозы предательства, возможность для компании продвигаться в истории, несмотря ни на какие неприятие и вражду вокруг, нести знамя положительности и созидать очаги человечности там, где воскресение Христово начинает определять время и пространство, — вот что такое наше единство. Григорий Нисский писал: «Среди всех слов, которые Христос говорит, и всех благостей, которые Он подает, есть то, что превыше их всех и все их обобщает. Христос призывает учеников всегда пребывать едиными в решении вопросов и в суждении о добром, и о злом; чувствовать себя одним сердцем и одною душою и почитать такой союз единым и единственным благом; сближаться в единстве духа посредством уз мира (здесь имеется в виду мир как согласие, отсутствие вражды. — Примеч. перев.), составляя одно тело и один дух; отвечать единому призванию, воодушевляясь одной и той же надеждой. Узы такого единства суть подлинная слава».Христос, перед тем как пойти на смерть, молился, говоря: «Отче! пришел час, прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя, так как ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст он жизнь вечную. Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:1–3). Его молитва закладывает начало новой истории, прежде неведомых близости и любви между людьми.
«Узы такого единства суть подлинная слава». Наша компания призвана воздавать Христу эту подлинную славу. Наше единство должно побуждать тех, кто смотрит на него в нищете духа, говорить: «Это чудо». А значит, это истина.
Читайте также: Благодарная побежденность жизнью. К 135-летию со дня рождения Бориса Пастернака
Просьба
Будем просить у Богородицы, чтобы она соделала нас одним целым, чтобы она спасла наше единство от разорения, к которому мир склоняет нас во имя наших мотивов, чувств, реакций и инстинктов. Нет мотива и чувства выше нашего единства. Будем просить у Богородицы, чтобы чудо нашего единства входило в мир через нашу короткую жизнь и утверждалось в нем все яснее, без уныния и страха даже перед смертью, даже перед самыми яростными гонениями.«Мария, испрашивай у Христа, чтобы Он стал един с нами, а мы стали едины с Ним. Мы не страшимся нашего страха; наша убогость не в силах заставить нас забыть о Его любви. Мы хотим, чтобы любовь ко Христу разрасталась в нас, как разрасталась она в твоем сердце».
В этом желании всецелого посвящения Христу, несмотря на все наши ошибки, слабости, и предательства, в нашей жизни распускается первый цветок счастья — тихая радость, способная перерасти в ликование.
