Первое, что я обнаружила, оказавшись в Крыму, – это изумление перед присутствием предложения, перед тем, как все организовано и продумано, перед интересом и креативностью моих друзей. Прогулка на гору Ставри-Кая, что в переводе означает «Крестовая гора», была очень жизненной. Многим было физически тяжело, но красота от явившегося вида бескрайнего моря и гор оказалась сильнее. Прекрасно было открыть значение следования и ведения (т. е. опыт ведущего): только взаимное внимание рождает возможность пути! Песни Виктора Цоя (был целый жест из них) напомнили нам детство и юность, а также собственные пути поисков, вопросов, встреч и Встречи! Каждый помнил свой «Апрель» (конечно, если он с ним случился). Также было предложено слушать русские народные песни в исполнении хора Свешникова, чтобы соприкасаться с новизной, открытой в них отцом Луиджи Джуссани, проникать в уникальный феномен народа, предстоящего пред Событием. Английский писатель Терри Прачетт, представленный друзьями как их любимый автор, вызвал огромный интерес. Это фэнтези было блестящим предложением для чтения. Были даже фрицы, и они стали для нас вызовом, показав как нужду в них, так и нужду в том, чтобы постигать и учиться их создавать!

Херсонес (место крещения князя Владимира), Бахчисарай, Ливадийский дворец, Гурзуф – все эти и многие другие места богатейшей истории стали возможностью познания друг друга, себя и Тайны, что связала нас.
Вторым важным моментом в отпуске для меня стало суждение друга: «Недостаточно просто хорошо организованных красивых мест и моментов! Важно личное вовлечение. В противном случае ты плывешь по течению и все пропускаешь, пропускаешь саму жизнь». Этот вызов породил во мне глубокое внимание. Вся потребность в истине, добре и красоте предстали в таком простом разговоре! Один друг предложил меры по улучшению отношений между нами, а другой ответил ему: «Кто я такой, чтобы улучшать или ухудшать что-то?» И это были не красивые слова или ложная скромность. Стало очевидно, что это был опыт, отсылающий к вопросу, что такого в жизни мы видели и встретили, что никакая власть, в первую очередь возможность собственной власти, не может заинтересовать нас? Это был момент настоящего освобождения, свободы, в который ко мне возвратились признание и большее понимание значения и смысла нашей компании. Факт встречи с «Общением и освобождением», с движением сердца другого, затронутого и раненного Христом, достигал меня признанием: «Это Он, Христос, Тот же, Кто присутствовал среди нас в Крыму, встретил меня впервые в Движении». Потрясает, что это никогда не прекращалось, не прерывалось, это происходит сейчас! Этого не может никто, только Бог. Только Бог дарует несравнимую ни с чем свободу, в том числе свободу от самих себя и от любой власти.

Этот отпуск стал временем очевидного взросления, и я вернулась из него более любимой и любящей, более другом себе и другим. В связи с этим меня поразили еще два момента. Первый – это что по мере осознания взросления ты можешь стать родителем для других. Женщина, которая работала на стойке регистрации в нашей гостинице и за два года сблизилась с некоторыми из нас, привела к нам своих детей, сказав, что хотела бы, чтобы они увидели нас. Мы смотрели с детьми на звезды, и я думала об обещании Аврааму. Второй момент тоже удивительным образом был связан с историей Авраама, представшей перед нами в настоящем в виде встречи с крымским татарином Акимом. В отпуске мы хотели приготовить еще один жест по энциклике папы Франциска «Все братья», но не успели. Однако Богу было достаточно лишь нашего стремления – братство с мусульманином Акимом мы пережили. Через его простой, но полный изумления и признания сотворенности взгляд на природу, на нас, даже через его порыв приобщить нас к мусульманству (мы были с ним в мечети) – через все эти моменты было трудно не признать, что у мироздания – единый Создатель, а у нас – один Бог Отец. А неподдельный, пусть и путанный интерес Акима к нам, стал для меня свидетельством, что человечество и по сей день ищет Его живую компанию.

По возвращении из отпуска на первой школе общины наша подруга Настя рассказывала о рождении ребенка, и меня поразило, что в отпуске со мной случилось то же самое – рождение! Нет ничего прекраснее, чем насыщенно жить реальностью, постоянно восходя к постижению ее смысла, и нет ничего более удивительного, чем открывать голос призывающего, постоянно зачинающего и рождающего меня неоспоримого Присутствия.

Виктория, Москва