Когда мне предложили эту тему («Любовь к нам превосходит все наши ошибки»), перспектива погрузиться в нее вместе с вами сделала ее еще более животрепещущей и заставила меня глубже размышлять над ней. И дело не в том, что люди за решеткой по умолчанию ошибались больше остальных: лишь Бог может судить о тяжести нашей вины и учитывать все факторы. Благодаря переписке с некоторыми из вас я понял: тюрьма вынуждает человека предстоять перед собственными ошибками с большей сознательностью, ощущать их острее и, несомненно, испытывать боль — прежде всего, если из-за них пострадали другие, включая родных и близких.

Однако я вполне отдаю себе отчет в том, что в моей жизни я совершал ошибки и заблуждался, и хотя в глазах мира и человеческой справедливости они совсем не тяжки, в моей совести и перед Богом я чувствую их серьезность, особенно когда одним словом или даже одной мыслью или движением сердца я не проявил любви и глубоко ранил кого-то.

Иисус говорит нам: «Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: „рака“, подлежит синедриону; а кто скажет: „безумный“, подлежит геенне огненной. …всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:22, 28). Иногда, чтобы убить или причинить зло, не нужно прямых действий, достаточно мысли, чувства, слова.

Если Иисус Христос пришел, чтобы явить нам бесконечную и милосердную любовь Бога, нежную любовь Отца, почему же тогда Он говорит нам такие вещи, словно подталкивая нас к мучительным угрызениям совести? Раз Он так поступает, то, безусловно, для того, чтобы возлюбить нас до конца, ведь Бог умеет любить лишь до конца. Тот, Который есть Любовь (ср. 1 Ин. 4:16), не может любить до какого-то предела, Он любит до конца, навеки, безмерно.

Повествование о Страстях в Евангелии от Иоанна начинается с омовения ног (ср. Ин. 13:1–11). Петр боится, стыдится позволить Иисусу омыть ему ноги, демонстративно возмущается уничижением Тайны, но на самом деле ему сложно признать, что в нем есть что-то, что он не хочет предать в руки Иисуса, что-то, что, как ему кажется, он не должен дать Господу очистить. Есть что-то низкое, недостойное, неблагородное, в высшей степени приземленное в нем, в его жизни, в его способе «ходить», жить.

«Если не умою тебя, не имеешь части со Мною» (Ин. 13:8). Заметьте, Иисус не сказал: «Если отречешься от меня трижды, не имеешь части со Мною», — или: «Если сбежишь, когда Меня арестуют, не имеешь части со Мною». Нет! Только недозволение омыть ему ноги было для Иисуса веской причиной, чтобы угрожать Петру вечной разлукой с Ним. Из-за такого пустяка Петр мог потерять всю дружбу с Иисусом!

Что это значит для нас? Что спасение, прощение, искупление Христовы даруются лишь при условии, что мы отдаем Ему то, что в нас ничтожнее всего, отдаем самое наприглядное и убогое. Чтобы спасти нас полностью, от всего, чтобы простить нас полностью, чтобы простить нам все, в том числе и тяжелейшие, непоправимые проступки, чтобы мы признали перед Иисусом, что все в наc нуждается в прощении и благодати, довольно отдать Ему нашу мелкую и жалкую повседневную ничтожность, ту грязь, ту пыль, которая пачкает наши ноги на повседневном пути. Христу для нашего полного очищения достаточно признания нашей самой убогой убогости, самой жалкой и, возможно, самой инфантильной и незрелой. Отдавая Ему эту низкую убогость, мы по сути отдаем и гордыню, с которой смотрим на самих себя.

Будьте, однако, внимательны. Мы не должны придумывать, каким образом принести Господу нашу жалкую и убогую ничтожность, которая, быть может, сводится лишь к мыслям, чувствам и словам и которую кроме нас никто и не замечает. Он Сам приходит, чтобы забрать ее! Более того: Он Сам приходит, чтобы просить нас о ней! Иисус на Тайной вечере Сам пошел к ученикам, чтобы одного за другим просить об омовении их ног. Это Он преклонился, Он опустился до ног учеников, до ног всех нас грешных. Вся жизнь Христа — сошествие Всевышнего Бога, желающего омыть ноги всех людей. Вот почему Иисус говорит Петру, что тот не будет иметь части с Ним, если не позволит Ему омыть ноги: в тот вечер, в тот момент, через тот жест Иисус исходил от Бога и к Богу отходил (см. Ин. 13:3), нисходя до малости Петра, чтобы искупить ее и взять с Собой к Отцу.

Омовение ног символизирует природу всякой встречи со Христом, тех встреч, что описаны в Евангелии, и каждой встречи каждого из нас с Иисусом. Поэтому в Евангелии особое место отведено рассказам о встречах с самыми закоренелыми грешниками и грешницами: чтобы подчеркнуть то, что должно происходить со всеми нами. Глядя на эти встречи, мы постигаем основополагающую евангельскую весть о том, что любовь к нам бесконечно превосходит наши ошибки, наши грехи. Можно привести три примера: самарянку (Ин. 4:5–42), Закхея (Лк. 19:1–10) и Дисму, так называемого «благоразумного» разбойника (Лк. 23:39–43).

В каждом из них хорошо видно, как Иисус спускается туда, куда человек пал, удалился, где он достиг дна ничтожности своей жизни. История благоразумного разбойника, которого традиция называет Дисмой, словно обобщает все остальные. Никто не чувствовал себя на таком дне своей грешной человечности, как он в момент распятия за преступления. Но, пав до предела собственной ничтожности, он оказывается перед Сыном Божиим, спустившимся на поиски его грешной человечности и проливающим кровь и умирающим ради спасения всех. Разбойник оказывается в присутствии Бога, любящего до глубины, до конца. Он не сделал ничего, чтобы пережить эту встречу, чтобы настолько приблизиться к Спасителю. Он лишь грешил, лишь ошибался, крал, совершал все ошибки, какие совершали и самарянка с Закхеем, нанося несомненный ущерб своей семье и обществу, которое призвало его к расплате, приговорив ко кресту.

Ему встреча с Иисусом дарована совершенно безвозмездно, как и каждому из нас, хотя, думаю, мало кто сознает это так ясно, как он. И он принимает ее, позволяет Спасителю смотреть на него, любить, прощать, безвозмездно обнимать, он отдает Ему свое положение осужденного, свое страдание, свое раскаяние. Он позволяет «омыть ему ноги», омыть всю его ничтожность. И Иисус спасает его — сразу же, первым среди всех, раньше даже Своей Матери и святого Иоанна, стоящих у подножия креста. Иисус сразу же дарует ему «часть с Ним», со всем, чем Он является, со всем, что принадлежит Ему, Он дарует ему разделить с Ним Отца, Небеса, жизнь вечную!

Сопоставление со вторым разбойником, распятым рядом с Иисусом, благодаря контрасту помогает нам лучше понять правильный выбор Дисмы. Тот пережил такой же опыт, как и Дисма, он тоже оказался там, не представляя, что Спаситель может принять его в последний момент жизни. Но он не соглашается на спасение, которое предлагает ему Иисус, спасение, которым является умирающий на кресте Иисус. Разбойник не просит Иисуса об искуплении своей жизни, не просит новой жизни: он просит дать ему сойти с креста, чтобы вернуться к жизни прежней, чтобы снова жаждать богатства, как и прежде, чтобы эксплуатировать людей, как и прежде. И поэтому Иисус не в силах ему помочь, ведь Он сошел до дна нашего грешного человеческого положения не для того, чтобы мы там и оставались, чтобы мы и дальше искали полноту жизни там, где ее нет. Иисус пришел, чтобы привести нас к жизни с Ним, к жизни в Его дружбе, потому что это и есть рай — и до и после нашей смерти.

Как же эти встречи связаны с нашей жизнью, с нашими ошибками, с последствиями совершенных нами ошибок? Они связаны по одной причине: Тот, Кого встретили самярянка, Закхей и Дисма, Тот, Кто вознес их со дна ничтожности до рая в Своей дружбе, — не просто исторический персонаж двухтысячелетней давности, о котором до нас дошли воспоминания, документы. Тот, Кого встретили эти грешники, — Сын Божий, после воскресения и до вознесения на небеса пообещавший: «Я с вами во все дни до скончания века!» (Мф. 28:20).

Встречи, искупление жизни, очищение прошлого, утешение в настоящем, надежда на будущее совершаются сейчас, сегодня, с каждым из нас. Каждый день нашей жизни входит в число «всех дней», в которые Иисус пообещал быть с нами до скончания века! Невероятно, если подумать! Каждый день тюрьмы, вашего долгого заключения — один из тех дней, в которые Он, как пообещал, как уверил нас, пребывает с нами до конца! Иисус здесь, Он присутствует — разными способами и в разных формах, но по-настоящему присутствует. Иисус Христос присутствует в даре Своего Духа нашим сердцам, через Своих учеников, идущих нам навстречу, через обстоятельства или слова, которые удивляют нас и освещают жизнь, и всегда доходит до самой глубины нашей жизни, чтобы привлечь нас к Себе в дружбе с Ним, в объятии Отца и в утешении Святого Духа.