Дорогой Каррас, в 2000-м я прожил с тобой почти год своей жизни – очень трудный для меня год, когда все казалось очень сложным и непреодолимым. Ты приезжал в Международный центр Движения, где был директором, а я отвечал за внешние связи, открывал дверь в мой кабинет, смотрел на меня так, словно любил меня безусловно, и со своим типичным испанским акцентом говорил мне: «Мальчик, ты выглядишь немного уставшим!» И начинал рассказывать мне обо всех твоих делах – по большей части совершенно обычных. Но казалось, будто смотришь фильм о приключениях пиратов Карибского моря! С тобой все было так: даже поход за рыбой к твоему любимому рыботорговцу превращался в самое важное дело в мире.

Я волновался, переживал, как сложится моя жизнь. Ты, обычно ничуть не обеспокоенный тем, что меня тревожило, звал меня к себе домой. «Мальчик, сегодня вечером у нас в доме будут журналисты, и я подумал пригласить тебя, потому что тебе придется работать с ними». Я, по твоему указанию, приходил немного раньше и заставал тебя за готовкой с бокалом вина, а точнее, с двумя! Один был для меня. Ты говорил: «Что ты стоишь у двери? Проходи, проходи!» Ты слушал меня, и я восклицал: «Видишь? Ситуация очень сложная!» А ты, нарезая испанскую салями (одна из многих замечательных вещей, которыми я наслаждался с тобой), поднимал глаза и кивал. Затем смотрел на меня и отвечал: «Да, да, да… Понимаю! На-ка, съешь, мысли прояснятся, а то все слишком тяжело». Съев салями, я продолжал переживать. А ты: «Нарежь-ка лук». Я резал, продолжая переживать. А ты: «Попробуй-ка вино! Какой же ты неуч! Не знаешь хороших вещей в жизни, а потом жалуешься!» Ты смеялся, я тоже смеялся и, все больше и больше доверяя тебе, наслаждался хорошим вином. Приходили гости. Иногда разговоры были сложными, на эмоциях. Для меня это была первая работа, ты смотрел на меня и, пока люди болтали и отвлекались, подмигивал мне, смеясь. И тогда все казалось проще. В один из таких вечеров, когда я собирался уходить, ты сказал мне: «Мальчик, солнце есть. За тучами его не видно, но солнце есть, даже если ты его не видишь. В пасмурные дни мы ведем себя так, словно его нет. Но разумом мы знаем, что оно есть. В самом деле, что ты видишь, когда тучи рассеиваются?» – «Солнце!» – «Понимаешь? Оно есть, и не потому, что мы так решили».

Читайте также: Сладчайшая компания. Письмо Йоне о Каррасе

Целый год ты обнимал меня до глубины души, учил смотреть на мир так по-человечески и бесстрашно, что я уже не в силах вырвать из себя этот взгляд, несмотря даже на страх… он есть до сих пор. Думаю, ты тоже его чувствовал, но в отличие от меня не стыдился. В эти годы я много ездил за границу по работе, мы почти не разговаривали, но каждый раз было ощущение, что не прошло и дня. Так что на самом деле я ощущаю нынешнюю «разлуку» как очередную паузу между одной нашей встречей и следующей. Я увижу тебя снова – в том месте, где слово «Отец» имеет предельную глубину, и ты для меня – «только» начало великого приключения любви, в которое ты, вместе со многими другими, втянул меня.

Деннис